Фермеры Западного Казахстана заявляют, что сайга вытаптывает их пастбища, “объедает” и заражает домашний скот. Однако эти претензии не имеют под собой почвы, рассказал “КАРАВАНУ” директор Центра прикладной биологии Ассоциации сохранения биоразнообразия Казахстана (АСБК), кандидат биологических наук Сергей СКЛЯРЕНКО.

Меню антилопы

Нападки крестьян ЗКО на сайгаков звучат не первый год – мол, и пастбища вытаптывают, и травами – кормом домашней живности – трапезничают. А еще – через клещей они якобы переносят опасные инфекции, поражающие лошадей и прочий скот. В качестве решения ситуации озабоченные фермеры предлагают загнать сайгаков в местные резерваты, а еще – открыть на них трофейную охоту. Мы обратились к эксперту, чтобы узнать, насколько обоснованны эти утверждения и состоятельны предложения по регулированию популяции степной антилопы.

Директор по науке АСБК Сергей Скляренко уверен: люди преувеличивают проблему:

– Заявления о том, что сайга поела корм домашнего скота, не подкреплены расчетами. Питается животное дикой растительностью – более 80 видов входят в ее “меню”. Она поедает те растения, которые не так охотно употребляют домашние животные. На данный момент нет никаких реальных цифр, сколько сайгаки стравили пастбищ. Вытаптывать их они не склонны, аккуратно передвигаются между травой и даже если и вредят угодьям, то куда меньше, чем домашний скот. Те же бараны идут и вытаптывают по пути всё, что встречается. И, как правило, держится сайгак в тех районах, где скот не пасется.

В советское время скота было еще больше, и даже при самой высокой численности уральской популяции сайги в 1992 году – 298 тысяч – степные антилопы как-то мирно сосуществовали с буренками и аргамаками.

По данным учета 2019 года, в уральской популяции сайги насчитывалось 217 тысяч особей, сегодня это самая многочисленная из трех, общая численность которых – 334 400 голов.

КРС в Западно-Казахстанской области, по данным на 1 мая 2020 года, насчитывалось 706,2 тысячи голов. В основных районах обитания сайгаков уральской популяции – в Казталовском, Жанибекском и Жангалинском – количество КРС в 2019 году по сравнению с 2017 годом увеличилось на 24,2 процента (с 164,5 тысячи до 204, 5 тысячи), мелкого рогатого скота – на 6,3 процента (с 473 тысяч до 503 тысяч), лошадей – на 51,8 процента (с 37,2 тысячи до 56,5 тысячи).

Еды хватит всем!

Ученые В. Фадеев и Аркадий Слудский еще в 1982 году отмечали:

– Особой конкуренции между сайгаками и домашними животными не существует, поскольку сайгаки поедают многие растения, которые не ест скот, а общие кормовые запасы достаточны для домашних и для диких копытных. Сайгаки ведут кочевой образ жизни, поэтому уровень нагрузки на пастбища невысок. Постоянно перемещаясь, сайгаки выедают лишь небольшую часть травостоя, что дает возможность повторного использования пастбищ животными.

Исследования другого ученого – Бориса Абатурова, проведенные в бывшей Тургайской области, показали: сайгаки на местах летовок используют 11–24 килограмма фитомассы с 1 гектара пастбищ, что составляет всего 1–3 процента годового урожая растительных кормов. Домашние животные в те годы использовали 70–100 килограммов с 1 гектара, или 11–24 процента фитомассы за год. Отметим, исследования проведены в 1970-е годы, когда численность и сайгаков, и домашних копытных была максимальной. Также ученый отмечал, что сайгаки охотно поедают в том числе сорные растения, произрастающие на обочинах дорог, на выбитых скотом пастбищах и других нарушенных участках.

Список претензий фермеров к степным антилопам продолжают обвинения в том, что они якобы являются разносчиками различных заболеваний через клещей.

– Но сайгаки являются не большими разносчиками, чем домашние животные, клещи ведь не выбирают – к корове или зайцу присасываться. Другое дело, что необходим эпизоотический контроль за заболеваниями диких и домашних животных, чтобы вовремя отслеживать очаги и принимать меры. На местном уровне нужно усиливать существующие ветеринарные, противочумные службы (в ЗКО есть противочумная станция, не знаю, правда, в каком состоянии) и центры зоонозных инфекций. Вспышка коронавируса показала, что с вирусами и природой в целом не шутят. В Казахстане есть ряд природных очагов особо опасных заболеваний, и этот вопрос надо держать на контроле, – акцентирует Сергей Скляренко.

Без трофеев и с запретами

Предложения загнать сайгу в резерваты, озвученные фермерами, – заведомо дикая идея, поскольку это мигрирующий вид млекопитающих.

– Сайга – кочевник, в резерват ее не загонишь, – говорит эксперт. – Что касается призыва открыть охоту на нее, то и он несостоятелен. Во-первых, инициаторы идеи, очевидно, забыли, что в этом году мораторий на отстрел сайгаков продлили до 2023 года. А во-вторых, такое решение чревато массовым незаконным отстрелом рогачей всех популяций. Бетпакдалинская и устюртская популяции находятся не в таком хорошем положении по численности, как уральская. И если мы откроем охоту на уральскую – не важно, на каких условиях и с какими ограничениями, отстреливать будут и представителей других популяций. В республике на данный момент нет жестких механизмов контроля оборота перевозки, торговли рогов, шкур и дериватов сайгака, – говорит Скляренко.

И даже если бы Казахстан открыл трофейную охоту на сайгаков, никто не смог бы легально вывезти из страны ни рога, ни другие дериваты.

– СИТЕС (Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения) год назад ввела бессрочный запрет на торговлю дериватами сайгака по всему миру. Запрет ввели по предложению США и Монголии – первые посчитали, что смогут таким образом спасти монгольского сайгака. О нашем там особо не думали, потому что его численность растет, – отмечает эксперт.

Наличие международного запрета ведет к тому, что при резком улучшении ситуации с популяцией сайги Казахстан не сможет разрешить – даже в минимальном количестве – ее отстрел для экспорта дериватов.

– Перспектива снять запрет возможна только через пару лет – на очередной встрече сторон СИТЕС в 2022 году. И то – за год до встречи Казахстан обязан будет предоставить в технический комитет СИТЕС доказательства того, что создал механизмы контроля за движением дериватов, что каждый рог на счету, что у нас есть надежная система маркировки, а внутреннее законодательство позволяет отследить обороты дериватов. И только если наши доводы посчитают убедительными, запрет, возможно, снимут. А до этого времени мы не сможем продать ни одного рога сайгака, даже если вся страна будет заполнена степными антилопами, – говорит Сергей Скляренко.

Последние годы, отмечает эксперт, в уральской популяции сайги наблюдался очень хороший прирост – зимы в регионе мягкие, кормовых запасов достаточно плюс серьезная охрана, но рост не может продолжаться бесконечно, и регулирование, безусловно, необходимо, но научно обоснованное, подчеркивает представитель АСБК.

– Нынешние 200 с небольшим тысяч для уральской популяции не предельный, но уже достаточно хороший устойчивый показатель. Надо сказать, что Казахстан провел беспрецедентную работу в мировом масштабе, восстановив численность сайгаков с 20–30 тысяч до нескольких сотен тысяч.

Если бы не массовая гибель степных антилоп (200 тысяч особей) в Бетпакдале в 2015 году, сегодня эти показатели были бы в разы больше.

Казахстанский опыт по восстановлению численности сайги уникален, и если мы доведем ее до промыслового уровня, это будет огромный успех.

Но для этого нужно время, – заключил эксперт.

Автор: Назгуль Абжекенова