Говоря о достоинствах одного из ханов, он не обошел вниманием его умение владеть луком: «Стрелял он из лука очень хорошо и большей частью попадал пернатой и бесперой стрелой в утку. Проносясь с одного конца ристалища до другого, он в большинстве случаев сбивал тыкву, служившую мишенью. В конце жизни, когда он обленился, то бил фазанов и перепелов палицей и редко промахивался».

Уметь держать лук в руках тамошнему знатному мужчине было так же необходимо, как сочинять стихи, знать астролябию и расположение звезд. Наверняка первое умение по сравнению с остальными было важнее с точки зрения сохранения жизни в условиях почти непрерывных военных действий. Противники ведь тоже постоянно тренировались с оружием и могли дать достойный отпор.

«Они так хорошо метали стрелы, что не раз простреливали насквозь щит и кольчугу, а иногда даже две кольчуги... В то время было немало молодцев, хороших стрелков; один из таких мастеров — Мухаммед Сейид Урус. Лук у него был крепкий, стрела — длинная».

Но все же автора и его друзей больше привлекала не стрельба в себе подобных, а добыча стрелой зверей и птиц. Бабур оставил описание интересной охоты на пролетную водоплавающую дичь. Будучи ее активным участником, он в нескольких строках запечатлел все основные детали этой охоты.

«В конце зимы на берега Барана возле Кабула прилетает много уток, они очень жирные. Позднее там попадается много больших птиц — журавлей и цапель. По берегам Барана на журавлей ставят сети и ловят сетями много птиц; аистов, цапель и пеликанов тоже ловят веревками во множестве. Ловля этих больших птиц нечто необычное. Способ их ловли таков: вьют тонкую веревку длиной в полет стрелы, к одному концу веревки прикрепляют дротик, к другому концу прилаживают кольцо из рога, потом берут палку толщиной в кисть руки и длиной в один кариш и наматывают веревку до конца на эту палку, начиная с той стороны, где стрела. Когда веревку всю намотают на палку, к свободному концу крепко прикрепляют роговое кольцо, затем эту палку толщиной в кисть руки вынимают из веревки, так что моток веревки оказывается полым. Кольцо надевают на руку и бросают стрелу навстречу летящей птице, стрела попадает птице в крыло или в шею, веревка обвивается вокруг нее, и птица падает. Все жители Барана ловят таким способом много птиц, но только такая ловля очень трудна».

По всей видимости, стрелу или легкий дротик бросали рукой — без помощи лука. Хотя не исключено, что с помощником можно метать стрелу с веревкой и из лука, облегчая ловлю. Казалось бы, веревка не так уж необходима — раненая птица может упасть и так, но в этом случае ее будет труднее отыскать, а можно и вообще потерять, потому что такая ловля возможна только при определенных условиях.

«Для этого подходят дождливые темные ночи; в такие ночи птицы из-за хищников до рассвета не знают покоя и все время летают, причем летают низко; в темные ночи дорогой для птиц служит текущая вода, ибо в темноте видно, как она течет. От страха птицы до рассвета летают взад-вперед над водой, то выше, то ниже; в это время и бросают веревку. Я раз бросил такую веревку; веревка разорвалась, а птицы не нашли. К утру птицу на обрывке веревки нашли и принесли. Таким способом люди на Баране ловят много цапель. Султаны на шапки делают из перьев цапли».

Понятно, что почти всю добычу унесла бы река, не будь стрела прикреплена к веревке. Да и стрел бы понадобилось слишком много: промахи при такой сложной охоте неизбежны. Метод забрасывания веревки с помощью стрелы знали не только охотники на птиц. На Тибете стрелу с привязанной к ней бечевкой использовали для перетаскивания на другую сторону пропасти каната при наведении моста.

Во времена Бабура охотились с луками даже на такого крупного и толстокожего зверя, как азиатский носорог. Но тут для успеха требовалось тончайшее мастерство, ибо «шкура у носорога очень толстая. Если взять тугой лук, натянуть тетиву до подмышки и ловко наложить и пустить стрелу, то хорошо, если она вонзится в шкуру носорога на четыре пальца. Однако говорят, будто стрела легко пробивает шкуру носорога в некоторых местах».

Если стрела пробивала щит и кольчугу, то неудивительно, что она могла поразить и носорога. Известный охотник Джон Хантер уже в ХХ веке наблюдал в Африке силу стрелы.

«Луки охотников из племени вакамба настолько мощные, что выпущенная из них стрела пробивает насквозь масайский щит из шкуры буйвола и убивает прикрывающегося им воина. Учитывая, что в старое время щиты масаи надежно прикрывали воинов от пуль арабских мушкетов, вы можете составить себе представление о пробивной силе оружия племени вакамба».

Хорошо известен был лук в Древней Руси. Сказители былин не раз упоминали это оружие, используя красочные гиперболы, как принято у поэтов всех времен и народов. По их словам, Илья Муромец «брал свой тугой лук разрывчатой, натянул тетивочку шелковеньку». Лук же у него был под стать богатырю:

Тугой лук в двенадцать пуд,
Калену стрелу в косу сажень...

Насколько преувеличили составители былин, уже никто не скажет. Разве что любители практической истории соорудят лук по технологии тысячелетней давности и, повторив былинный подвиг, докажут, что такое быть могло…

Автор: Александр ПИСКУНОВ
Источник:  lesgazeta.by