Трое подсудимых получили ПЛС с отбыванием наказания в колонии чрезвычайной безопасности, еще четверо – по 6 лет за укрывательство и недонесение.

Хантеры вне закона

После череды трагичных событий, связанных с незаконной охотой, в Казахстане ужесточили ответственность за нее. С января 2020 года незаконная охота (статья 337 УК) и незаконная добыча рыбных ресурсов, водных животных или растений (статья 335 УК) переведены из уголовных проступков в преступления средней тяжести, за них предусмотрено лишение свободы до 4 лет. За незаконную охоту, совершенную преступной группой, либо с причинением особо крупного ущерба – от 6 до 10 лет тюремного заключения.

Инспекторы госоргана или специализированной организации по охране животного мира, егеря по степени защиты отныне приравнены к сотрудникам правоохранительных, специальных госорганов и военнослужащим.

Наказание за посягательство на их жизнь – от 10 до 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

На днях в столице обсудили, как улучшить работу защитников природы и в целом состояние охотничьей отрасли. Организатором встречи выступила Республиканская ассоциация общественных объединений охотников и субъектов охотничьего хозяйства “Кансонар”.

Предъявите удостоверение!

По данным комитета лесного хозяйства и животного мира, в охотничьих хозяйствах трудится порядка 2 700 егерей. Средняя зарплата – 60 тысяч тенге.

– Если бы часть отчислений от штрафов и исков за незаконную охоту, выявленных на территории закрепленных охотничьих угодий, выплачивалась егерям в виде премии, у них появился бы стимул для усиления борьбы с браконьерством. Такая правовая норма существует в Кыргызстане и Узбекистане, где выплачивается вознаграждение в размере 30 процентов от суммы возмещения ущерба и штрафа, – отметил генеральный директор ассоциации “Кансонар” Хаирбек МУСАБАЕВ.

Говоря о состоянии охотничьих хозяйств, Мусабаев назвал его крайне плачевным: отрасль не реформировалась со времен СССР.

– В Казахстане всего 700 охотничьих хозяйств, расположенных на территории 110 миллионов гектаров. Проблемных вопросов в отрасли масса: во-первых, нет единого программного документа развития охотничьих хозяйств, а управление животным миром и охотхозяйствами по линии уполномоченного органа проводится на несистемной основе, – сказал руководитель “Кансонара”.

По официальным данным за 2019 год, в стране 187 тысяч охотников, однако в охоте участвовало всего 85 тысяч.

– Значит, остальные либо проводят незаконную охоту, либо используют охотничье оружие в других целях, – заметил Мусабаев и напомнил, что с 2017 года отменена ежегодная регистрация охотников, а удостоверение охотника с тех пор выдается сроком на 10 лет.

– Отмена регистрации среди прочего не позволяет выявлять использование поддельных удостоверений, которые дают доступ к огнестрельному оружию лицам, не прошедшим обучение и специальную проверку. Имеются случаи, когда решением суда охотников лишают права на охоту на 3 и более лет, однако удостоверения не изымают. Мы предлагаем ввести процедуру их перерегистрации сроком через 5 лет, – сказал Хаирбек Мусабаев.

А оленей – на согым

Еще один вопрос – снятие запрета на весеннюю охоту на перелетную водоплавающую птицу, действующего с 2016 года.

– Запрет введен без достаточного научного обоснования, многие охотхозяйства, заключившие договоры на проведение весенней охоты, понесли значительные финансовые потери. Как только снижается активность охотников и егерской службы охотхозяйств, усиливается пресс браконьерства. Кроме того, запрет на территории одной страны не оказывает ожидаемого эффекта, если этих птиц изымают на законной основе на других пролетных путях. В России, например, данная охота разрешена, – отметил генеральный директор “Кансонара”.

Другой актуальный вопрос – дичеразведение. Лишь 12 охотничьих хозяйств имеют вольеры для этой цели.

– Между тем использование выращенных в вольерах животных в целях охоты возможно в любое время года без ограничения количества, это поставки на рынок мяса, шкур, рогов и прочего сырья, занятость населения, – сказал Хаирбек Мусабаев, напомнив, что в прошлом году в Земельный кодекс внесли поправки в части выделения земельного участка для дичеразведения сроком от 10 до 49 лет.

Экс-министр экологии Серикбек ДАУКЕЕВ поддержал коллег, отметив, что на Западе дичеразведение является отдельной отраслью туризма, приносящей миллиарды доходов. А еще – оно уменьшает браконьерство.

– По собственному опыту могу сказать, что госорганы полностью блокировали развитие охотничьего хозяйства, дичеразведения. Фазаны вокруг Нур-Султана в итоге были частично выпущены, кабаны и олени были розданы на согым, – заявил бывший министр.

Когда падчерица станет любимой дочерью

Депутат парламента Роман КИМ согласен с представителями профессионального сообщества: к охотничьей и рыболовной отрасли в Казахстане относятся как к падчерице, финансируя по остаточному принципу.

– 350 миллиардов тенге – живые субсидии в сельское хозяйство. Из этой суммы давайте 10 процентов направим на развитие охотничьего и лесного хозяйства. Маленькая Европа за счет охотничьих хозяйств дает столько же мяса, сколько мы получаем от животноводства. При потребности 220 тысяч тонн птичьего мяса половину мы закупаем по импорту, завозим 140 тысяч тонн американских окорочков. Хотя за счет охотничьих хозяйств могли получать то же фазанье мясо и при этом заработать деньги, – уверен мажилисмен.

Председатель комитета лесного хозяйства и животного мира минэкологии Асхат КАЙНАРБЕКОВ признал: охотничьи хозяйства не получают должного развития из-за ограничений в законодательной сфере и недофинансирования.

– Эффективность охоты падает из года в год. Объем оказанных услуг в 2019-м в этой отрасли составил всего 986 миллионов тенге. Одним из наиболее эффективных методов развития сферы является охотничий туризм, в том числе трофейная охота. В Канаде за 10 лет 70 тысяч трофейных животных добыто, но численность исчезающих видов при этом увеличилась.

В 2018 году доход от трофейной охоты составил 13 миллиардов долларов, этот сегмент дал 33 тысячи рабочих мест. Мы инициировали разрешение на трофейную охоту, при этом изымаемое число отдельных особей должно быть очень ограничено, – проинформировал чиновник.

Тем временем член правления “Кансонара”, председатель Казохотрыболовсоюза Николай ПРОСКУРИН возмущен статус-кво в охотничьей отрасли.

– У меня уже крамольная мысль закрадывается, что кто-то сидит и специально создает эти проблемы. Совокупный ежегодный доход от охоты в США – до 115 миллиардов долларов, по рыбалке тоже показатели высокие. А мы охоту запрещаем, рыбалку закрыли – только сетями можно ловить. У меня есть гарантийное письмо от российских охотников – за 15 архаров обещают платить по 100 тысяч долларов за каждого. У нас 16 тысяч архаров, а мы ни одной лицензии на отстрел не даем! – заявил Проскурин.

НУР-СУЛТАН

Автор: Назгуль Абжекенова
Фото - Тахир САСЫКОВ