«Я и мои друзья, будучи охотниками с одной стороны, и зоологами по образованию с другой стороны, и людьми неравнодушными с третьей стороны, решили, что это будет наш вклад в жизнь общества в Казахстане, наша социальная ответственность. Поэтому мы, как энтузиасты и волонтеры, занимаемся этим на добровольных началах», – объясняет свое нынешнее занятие алматинец Кажым Джумалиев. Сегодня он возглавляет республиканскую Ассоциацию охотничьих общественных организаций и охотопользователей «Табигат», а последние 9 лет еще и разводит бухарских оленей, кабанов и даже капризного семиреченского фазана. По словам Кажыма, занятие это с точки зрения финансов невыгодное, кроме того, много препонов возникает из-за отсутствия закона, который бы простимулировал такую деятельность.
«Первое, что мы сделали – открыли охотничье хозяйство, которое бы соответствовало международному уровню, потому что на тот момент охотничья индустрия в Казахстане стагнировала, и сейчас с каждым днем ситуация ухудшается, животных все меньше, профессиональных егерей тоже больше не становится. Поэтому мы с друзьями, а они все выпускники биофака, решили попробовать создать показательную модель. Доказать, что охотничье хозяйство может быть рентабельным и приносить пользу для животного мира, потому что, в отличие от браконьеров, охотники – это люди, которые заинтересованы в том, чтобы животных было как можно больше. И на средства, которые поступают от охотников, во всем мире осуществляется охрана, биотехнические мероприятия, дичеразведение. Армия охотников – это на самом деле инвесторы, потому что деньги идут на охрану животных», – говорит президент Ассоциации.
Для разведения диких животных в полувольных условиях Кажым с соратниками организовал несколько вольеров в 150 км от Алматы в пойме реки Или, их общая площадь составила 150 гектаров. Территорию огородили специальной американской сеткой для животных с фиксированным узлом, который они не могут порвать. Высота сетки 2,5 метра, еще на полметра она закопана в землю. Высота ячеек сетки увеличивается от нижнего края до верхнего от 8 до 18 см. По периметру были установлены фотоловушки, это помогло пресечь факты браконьерства.
«Мы практически единственная частная компания в нашей стране, которая занимается разведением бухарских оленей. Начинали с покупки одного самца и четырех самок, сейчас у нас около 50 особей. Это хороший вид для дичеразведения, олени – спокойные и пластичные», – рассказывает Кажым.
Бухарский олень – это центральноазиатский подвид благородного оленя, еще его называют хангул (с тюркского – «ханский цветок»). Исторически они водились в пойме Сырдарьи, старожилы утверждают, что вплоть до середины 50-х годов прошлого столетия бухарских оленей в этой местности было много. Однако из-за варварского истребления браконьерами красивое грациозное животное оказалось на грани вымирания и было занесено в Красную книгу. Во всем мире сейчас насчитывается менее тысячи особей. Возродить популяцию пытаются в Таджикистане, Узбекистане и в Казахстане.
«Олень – это не корова, живет в пойменном лесу, фактически мы видим его только зимой, когда он выходит на подкормку. Для подкормки используем зерно – ячмень и в качестве сена люцерну. В остальное время олени ведут скрытный образ жизни. У нас родились уже 6-7 поколений, но к человеку они по-прежнему очень настороженно относятся. В отличие от кабанов, которые в лицо знают нашего егеря и прибегают на его зов», – делится зоолог.
На территории своих вольеров Кажым вырастил несколько сотен пятачков, каждый год на волю выпускается порядка 40 особей. А начинал с того, что частично закупал кабанов в частном хозяйстве, частично ставил ловушки и ловил живьем в дикой природе. С коммерческий точки зрения – это довольно перспективный вид – кабан нетребователен к условиям, быстро размножается, дает хороший приплод, и свиноматки быстро достигают половой зрелости. Охотник вспоминает, как однажды у его подопечных появился новый перспективный жених:
«Однажды в период гона, а это декабрь месяц, к нашему вольеру начал приходить огромный дикий кабан, мы это поняли по оставленным следам. И наш егерь предложил сделать ловушку, положив у вольера кукурузу и поставив дополнительный заборчик. Через пару дней кабан в эту ловушку попался, когда мы пришли проверять, то действительно увидели огромного матерого секача. Он нас испугался, и мы думаем – что он будет делать? Он в замкнутом пространстве запаниковал, сломал заграждение и завалился в действующий вольер, при этом агрессивно и недовольно хрюкнул на нас. Егерь смеется: «Что ты на нас хрюкаешь, ты же в рай попал!». На тот момент у нас штук 20-30 самок было и один молоденький хлипенький самец. Ты же, говорит, в рай попал, у нас самки, гарем, кормить тебя здесь будут!». И так он стал вожаком стада, до сих пор жив, лет 7-8 ему сейчас».
И если кабаны очень быстро адаптируются к человеку, то семиреченские фазаны – прямая им противоположность. Их доместикация растягивается на 10-12 поколений. Доместикация – это термин, который обозначает одомашнивание.
Занявшись разведением фазанов, Кажым выяснил, что дело это сложное и требует поддержки на государственном уровне.
«На самом деле разводить в неволе или полувольных условиях семиреченского фазана пробовали еще в советское время, но сталкивались с тем, что птица эта очень нервная, даже цыплята из инкубатора, выращенные в неволе, очень нервно себя ведут, это отражается на их яйценосности. Гибридный охотничий фазан, выведенный в Европе, за сезон откладывает 150 яиц, а наш фазан максимум 10 яиц. То есть, с экономической точки зрения ,невыгодно – 10 яиц снесет, из них 30% – это болтуны, которые нежизнеспособны, 20% цыплят будут хлипкие, слабенькие. То есть пара фазанов в год дает приплод 5-6 птиц, это очень мало, ведь ты же этих фазанов кормишь целый год. Поэтому они будут золотыми. Но мы все-таки пробуем, потому что процесс доместикации не быстрый, методично, в течение нескольких лет мы отбираем наиболее спокойные пары, пытаемся путем искусственной селекции выбрать спокойную стабильную популяцию, которая смогла бы нести хотя бы 50-60 яиц. Наверное, этим должны заниматься не мы, частная компания, а государственная структура. Мы выходили с подобными предложениями в правительство, но пока поддержки не нашли», – говорит зоолог.
Зато энтузиастов поддержали в ПРООН. Нескольким охотхозяйствам профинансировали покупку инкубаторов для выведения птенцов. Как отмечают эксперты, если хозяйство выращивает 6 тысяч фазанов в год, из которых половина уйдет под отстрел, а половина останется в дикой природе, то численность этой птицы в природе только возрастает. Однако проблема в том, что в Казахстане из порядка 700 зарегистрированных охотничьих хозяйств дичеразведением занимаются лишь единицы.
Чтобы интенсифицировать дичеразведение, Кажым рассматривает вариант покупки уже готовых, одомашненных фазанов. Говорит, что готов ехать за ними даже через океан: «На меня вышел один парень из США, который рассказал, что еще до революции, 150 лет назад, они вывезли наших семиреченских фазанов. Они самые большие в мире по размерам тела. Так вот, он уверяет, что они их одомашнили. Проверить я не могу, мы хотели туда полететь, чтобы взять генетические пробы и сделать генетический анализ, но началась пандемия. Между тем, купить птенцов было бы самым простым вариантом, например, в Чехии – чешского охотничьего фазана, который плодится как мухи, и все были бы счастливы. Но на самом деле, когда мы будем его выпускать, он будет смешиваться с нашим семиречинским, и мы потеряем генофонд нашего фазана, это запрещено. Поэтому по закону мы не имеем права завозить сюда инвазивный вид».
Поддержка со стороны государства необходима, если говорить о разведении всех видов диких животных, уверен глава хозяйства. Как пионеров-дичеразводчиков их часто спрашивают – почему они не разводят архаров, козерогов и других животных. На это они отвечают, что, к сожалению, сейчас нет законодательной базы и опять же – нет доместицированной популяции этих животных.
«Например, эксперименты с сайгаками, которые проводились в советское и постсоветское время, в большинстве своем закончились неудачей. Их пытались разводить, но все равно сайгак погибает, он не может жить за забором. Поэтому их даже в зоопарках нет. Это большая работа, которую должны делать профессионалы, это инвестиции в будущее, которые должно делать правительство», – говорит Кажым.
Необходимые поправки охотоведы предлагают внести в закон «О развитии туризма» (так как согласно казахстанскому законодательству охота является одним из видов туризма). Главные из них три.
Первое – это правила изъятия диких животных в нелетальных целях. В данный момент они отсутствуют полностью . Поэтому живоотлов с целью дичеразведения приравнивается к браконьерству .
Второе – приравнять дичеразведение к племенному животноводству, чтобы была возможность субсидирования.
Третье – нужна госпрограмма по доместикации – одомашниванию диких копытных и птиц.
«Мы общались с организациями, которые связаны с охотничьими хозяйствами ЮАР, чтобы изучить их опыт. Еще в 70-е годы они выделили большую численность животных и финансы нескольким компаниям, которые занялись доместикацией антилоп, слонов, львов. В результате сейчас в Южно-Африканской Республике 22 млн гектаров в огороженном состоянии, там находятся животные на полувольном содержании. А общая площадь вольеров в Казахстане всего 1 тысяча гектаров, это даже нельзя сравнить. Сейчас в ЮАР копытных животных космическая для нашего восприятия цифра – около 25 млн голов! У нас же диких копытных вместе взятых около полумиллиона. А у них еще и дикарей столько же бегает. То есть была грамотно продуманная политика, в результате которой охотничьи хозяйства развиваются по новым стандартам», – делится глава охотничьей ассоциации.
Законопроект сейчас находится в парламенте. Причем уже 2,5 года. Действующий состав законодателей, видимо, решил оставить его следующему созыву, уж слишком неоднозначный для обывателя документ, уверен Кажым: «У нас элементарно нет бумажки – формы на вывоз трофеев. Представьте себе: сезон охоты на кабана начинается 1 августа и заканчивается 1 января. А мы можем охотиться на наших животных круглый год. Ведь это мои кабаны, моя частная собственность. Но за пределами моего охотничьего хозяйства охотника может остановить природоохранная полиция, природоохранная инспекция или природоохранная прокуратура, много их. Говорят – о, здрасьте, браконьер! Он – да я же вот, в вольере охотился у ребят! А они скажут – а где бумага, а откуда мы знаем, а может ты его тут дикого стрельнул? И мы с этим вопросом ничего сделать не можем. А что говорить о живоотлове или выделении лимита для доместикации краснокнижного горного барана? А во всем мире его разводят. Пакистанцы сделали, выделили лимит. Таджики, узбеки разводят, одни мы в бумажках путаемся и боимся принять непопулярное решение. Представьте себе: завтра выйдет статья – вот правительство подписало приказ о живоотлове краснокнижных видов для доместикации. И начнется – а! о! продали родину и т.д.».
Между тем, поддержка охотничьих хозяйств и дичеразведения положительно скажется на притоке туристов в Казахстан, а это живые деньги в бюджет. В позапрошлом году Кажым Джумалиев ездил в Новую Зеландию, маленькую аграрную страну, похожую на Казахстан по климатическим факторам. И если у нас в прошлом году въехало 440 иностранных охотников, то в Новую Зеландию 26 тысяч! Из них 22 тысячи охотились на территории вольеров. В ЮАР – 10 тысяч иностранных охотников, причем здесь охота вне вольеров запрещена.
«Охота в специальных вольерах дает повышенный комфорт, гарантированный результат и в то же время это общение с дикой природой и отдых. И это недешевое увлечение. К примеру, лев стоит – 25 тысяч долларов, слон – стоит 50 тысяч долларов, черный носорог – 250 тысяч долларов. У нас недельный тур стоит 10 тысяч долларов, это 1-2 особи. Косуля, марал и козерог – сейчас три вида разрешенных. Косуля стоит 3 тысячи долларов, марал – 7 тысяч, козерог – 5 тысяч. На фазанов тоже есть желающие, платят по 2 тысячи долларов с человека, обычно это собачники. А вот за кабаном иностранцы не приезжают, это повсеместно встречающийся вид, он для любительской охоты, для казахстанцев. Наши платят в 10 раз меньше», – приводит цифры президент Ассоциации охотничьих общественных организаций.
Конечно, питомники не нефтяная жила, но они тоже могут быть рентабельны, утверждают специалисты. Если государство поддержит энтузиастов, желающих заняться возрождением популяций краснокнижных животных, то, возможно, к нам и вернутся и грациозные хангулы, и горделивые архары, и бесстрашные козероги, и другие коренные жители казахстанских земель.
ФОТО : предоставлено Кажымом Джумалиевым
Источник: mir24.tv
