Азаттык: В годы вашей работы было много браконьеров? Как с ними боролись?
Нурлан Тажгалиев: В «Охотзоопроме» я работал с 2003 по 2015 годы. Браконьерством занимались в основном жители Жанибекского и Казталовского районов (по территории этих районов мигрируют сайгаки в Западно-Казахстанской области. — Ред.). Они [официально] нигде не работали, но, судя по всему, хорошо зарабатывали, потому что через каждые полгода меняли машины. Правоохранительные органы были в курсе, но за руку их [незаконных охотников] никто не поймал.
Браконьеров в то время было немного, мы их знали буквально по фамилиям. Например, в Казталовском районе браконьерством занимались человек шесть. Я обращался в полицию, в КНБ, давал им пофамильные списки. В конце концов их выследили, поймали и осудили. А прикрывал этих «бракашей» наш инспектор, — видимо, они ему хорошие деньги предложили, и он не устоял. После этого браконьеров поменьше стало, но потом стали приезжать из Атырау, Уральска.
Мертвый сайгак с отпиленными браконьерами рогами. Западно-Казахстанская область.
Азаттык: Часто пойманных браконьеров удавалось отправить под суд?
Нурлан Тажгалиев: Случаи бывали, обычно им давали условные сроки с конфискацией автомобилей. Однажды поймали браконьера, дали условный срок, конфисковали автомобиль и оштрафовали на 1,2 миллиона тенге. А потом мы случайно увидели этот автомобиль у него во дворе. Я в то время пришел к прокурору Жанибекского района (Западно-Казахстанской области. — Ред.) и сказал: «Мы поймали браконьера, суд решил конфисковать технику, но машина до сих пор у него дома стоит». Не знаю, чем это закончилось, но буквально через полгода браконьер уже ездил на новом джипе. Наверное, всё равно свою «профессию» не бросил и время от времени выезжал на охоту, но поймать мы его не смогли: он был очень осторожен.
Азаттык: Были случаи, когда лично вам или вашим коллегам угрожали?
Нурлан Тажгалиев: Прямых угроз не было, но старались подкупать. Приносили деньги, джип к дому подгоняли. Такое было.
Азаттык: В обществе популярно мнение, что браконьеров было бы меньше, если бы среди инспекторов по защите животных не встречались коррупционеры. Насколько оно верно?
Нурлан Тажгалиев: Были такие, да. Инспекторов, которых я подозревал в связи с браконьерами, сразу увольнял — двоих или троих я так уволил. Мне тоже предлагали большие деньги, не только за продажу рогов, а чтобы я указал браконьерам скопление «рогачей» (самцов сайгака. — Ред.). Потом, согласно их схеме, инспекторам нужно было просто один-два дня не появляться в том месте, чтобы у браконьеров было время на охоту. Разумеется, я отказался, а потом еще и инспекторам говорил: «Не надо продаваться, совесть имейте. В конце концов когда-нибудь правда выплывет, а потом как ты будешь людям в глаза смотреть?»
Сайгачонок в Карагандинской области, 19 мая 2018 года.
Азаттык: Большие деньги предлагали?
Нурлан Тажгалиев: В 2009 году мне пытались вручить 2,5 миллиона тенге (около 16,5 тысячи долларов США по курсу 2009 года) только за то, чтобы я продавал им конфискованные рога по 250 тысяч тенге за килограмм. Бывало, что мы пугали браконьеров и они не успевали у убитых сайгаков рога спилить. Мы эти рога собирали и сдавали в полицию. А потом я решил рога сжигать. Собирались вместе с инспекторами, фиксировали процесс сжигания рогов на фотоаппарат и видеокамеру, подписывали акт об уничтожении. Видимо, перекупщики об этом услышали и приехали ко мне: «Зачем сжигать рога, если ты можешь их продавать?» Но я отказался.
А однажды мы поймали браконьеров из Атырауской области, нашли у них рога. Они сначала предлагали деньги, а потом начали угрожать: «Если сдадите в полицию, мы вам это припомним!» Разумеется, мы всё равно сдали их в РОВД, а через месяц был суд, но они отделались только штрафами. У меня нет доказательств, но говорили, что они подкупили судью.
Самец сайги, так называемый рогач. Калмыкия, Россия.
Азаттык: Раньше в моем родном Уральске часто объявления попадались: «Куплю старые сайгачьи рога».
Нурлан Тажгалиев: По моим последним данным, старые рога уже не принимают. И за поимку браконьеров премии не дают — отменили несколько лет назад, но инспекторам ничего не объяснили, они просто перестали получать премии. Возможно, из-за сокращения бюджета, как знать.
Азаттык: Зарплаты большие были у инспекторов?
Нурлан Тажгалиев: Лет десять назад мы получали хорошие деньги — где-то 100–150 тысяч тенге (около 600–1000 долларов США по курсу 2009 года. — Ред.). Потом зарплаты урезали — у меня сейчас сын тоже работает инспектором, получает 65 тысяч тенге (около 168 долларов по курсу на август 2019-го. — Ред.) плюс командировочные. Кроме того, когда браконьеров ловили и уголовные дела открывали, нам давали хорошие премии. И благодаря этому поголовье сайги в последние годы увеличилось. Но чтобы прекратить браконьерство, нужно закрыть канал, через который скупленные рога переправляют за границу, в Китай. Видимо, большая «крыша» их прикрывает и большие деньги фигурируют, если канал до сих пор не могут перекрыть.
Азаттык: Что нужно делать, чтобы обезопасить работу инспекторов?
Нурлан Тажгалиев: Инспекторам необходимо расширить полномочия, разрешить проводить проверку автомобилей, разрешить применение оружия. Раньше наши сотрудники могли свободно применять оружие, например совершать предупредительные выстрелы в воздух или стрелять по колесам, чтобы остановить автомобиль с нарушителями. Сейчас инспекторов «Охотзоопрома» сделали беззубыми — их, конечно, тоже вооружают, но без права использования [оружия]. Инспекторы даже не имеют права самостоятельно задерживать нарушителей. Они лишь могут сообщить о факте браконьерства в полицию. Если же полицейские не успевают задержать преступников, факт браконьерства остается недоказанным. А ты потом просто приезжаешь на место, где был замечен браконьер, и считаешь количество туш с отпиленными рогами. Наверное, это и способствует тому, что браконьеры ожесточились и начали действовать в открытую.
Кроме того, нужно ужесточить закон против браконьеров. Если он стрелял, нужно не просто конфисковать имущество, но и реальные сроки давать. Однажды я задержал браконьера, сдал в полицию. А через несколько месяцев он мне встретился на заправке и сказал: «Магданыч, ты меня поймал, но всё равно ничего не добился — я заплатил миллион тенге штрафа, а потом этот штраф за один час отработал», — говорит Нурлан Тажгалиев.
Инспектор «Охотзоопрома» Ерлан Нургалиев, который скончался после травм, полученных во время нападения браконьеров. Карагандинская область, 19 мая 2018 года. Фото Оспана Али.
Погибших при исполнении инспекторов казахстанские власти посмертно наградили. Получивший в феврале черепно-мозговую травму, нанесенную браконьерами, Ерлана Нургалиева — орденом «Барыс» первой степени. Каныша Нуртазинова, в которого стреляли, — орденом «Айбын» второй степени.
Установлены ли причастные к нападению в июле на инспектора «Охотзоопрома» Каныша Нуртазинова и как продвигается их поиск, пока неизвестно. В министерстве внутренних дел отказываются сообщать детали, ссылаясь на «тайну следствия». Дело, возбужденное в связи с убийством инспектора Ерлана Нургалиева, поступило в прокуратуру. Подозреваемые на фоне общественного резонанса тогда были задержаны в течение нескольких дней. По словам брата погибшего Нурлана Нургалиева, он ознакомился с материалами дела: процесс может начаться в ближайшее время, а на скамье подсудимых будут семеро. Троих обвиняют в убийстве, четвертых — в незаконной охоте. В прокуратуре информацию о том, что дело находится у них, подтверждают, но другие подробности, в том числе о дате передачи дела в суд, сообщать отказываются.
Источник: rus.azattyq.org
